видно было как багровый диск солнца касается края гор, рассыпая вокруг золото
закатных лучей. Стеклянная гладь озера оставалась нерушимой, только склонившая
к воде ива изредка отпускала в недолгое плавание свои листочки – осень,
медленно, но верно, вступала в свои права.
Одинокая рыжая фигурка
стояла на берегу, так близко к воде, что едва не замочила высокие темные сапоги.
Желто-янтарный, дикий взгляд бездумно блуждал по очертаниям гор вдали. Багровый
закат… Прольется чья-то кровь. Девушка быстро облизнула пересохшие губы, едва
не оцарапав язык о отросшие клыки – любое упоминание о крови, пусть даже и
столь мимолетное мысленное будоражило голодного внутреннего Зверя, заставляя
его злобно ворчать где-то в районе грудной клетки. Рыжая раздраженно дернула
плечом, поплотнее запахнувшись в плащ и уже хотела было уйти с места
несостоявшейся встречи…
- Шшш... Ну чего разворчалась? - Знакомый голос
позади и пара горячих ладоней сомкнулась на животе рыжей, крепко обняв ее. В
воздухе разлился знакомый хвойный запах, а шеи коснулся легкий поцелуй. Рудольф
не таился особо, но постарался остаться незамеченным как можно дольше. А просто
так...
- Я скучал по тебе.
- Я тоже. – если честно, девушка сейчас не была
настроена на особо долгие разговоры. Зверь внутри взвыл дурным голосом, почуяв
жар тела, стук крови в венах – непростой
крови, а крови врага-испокон-веков. Забился в груди, зашипел злобно, нетерпеливо
сворачиваясь в опасный клубок. Вампирша хотела было что-то еще ответить
собеседнику, но безумство Зверя на миг затуманило разум, удлиняя паузу.
Прижал девушку ближе к себе, смешав новый поцелуй
с щекотанием шеи кончиком носа. Такой до боли знакомый и родной запах, изгиб
тела, голос... Тот, что раньше сводил оборотня с ума. Хотя, почему «раньше»?
Казалось, что после столь долгого перерыва эта женщина стала еще больше
манящей.
- Думал, ты не придешь... Спасибо. - с трудом
заставил себя прервать поцелуй, шепча Рейн на ухо, и следом легонько его
прикусил. Как же он скучал по ней..
Закончив наблюдение за диском, что уже наполовину
спрятался за горами Скорби, окрашивая уже и облака в кровяной цвет, девушка
развернулась к парню, упираясь ладошками ему в грудь, словно хотела оттолкнуть.
Куда там. Отталкивать следовало еще в их первую встречу, когда ненависть была
успокоена желанием сыграть в кошки-мышки с этим самоуверенным юнцом. Вот только
роли они меняли как перчатки и так и не решили, кто есть кто. Может быть, в
этом и была их проблема? Никто не хотел быть вторым.
- Я думала, тебе важны бумаги, Крылатый. –
холодная девушка склонила голову набок, прикрыв глаза и улыбаясь чему-то. Более
живой – во всех смыслах этого слова – парень фыркнул. Говорил же, что не любит
это прозвище, так нет же, этой рыжей заразе, кажется, нравится его злить.
- Они были только причиной, чтобы увидеть тебя…
Меа Шам. – бережно провел ладонями по ее телу, покрепче прижимая к себе.
Девушка как-то горько хохотнула, привстала на
носочки,
надавив клыками на его губы - импровизированный и весьма оригинальный
поцелуй. Тело вкрадчивым холодом прильнуло к торсу любовника, нахлынуло сотнями
запахов и ощущений, и так же неожиданно затихло под горячими прикосновениями
Губы Рудольфа
сомкнулись на устах Рейн жарким сладким поцелуем. Он плавно потянул вампиршу на
себя, разгибая обратно, но ни разу не разорвал поцелуй хотя бы на доли
мгновения. Одна ладонь поползла вверх по бедру, талии, скользнув под одежду на
грудь. Вот где настоящий взрыв огня и льда, без тонкой границы материи. Ну а
другая... В горло Рейн уперлось лезвие кинжала. Совсем как в их первой встрече
тогда, лесу. Как давно это было, казалось, целую вечность.
- Бумаги. -
Требовательно и твердо произнес Крылатый, сверкнув звериными глазами. Сейчас
перед вампиршей предстал истинный посланник Королевы, каким она его еще не
видела: решительный, коварный и беспощадный.
А в ответ он получил
лишь яростное шипение разъяренной голодной вампирши. Рейн подалась назад, прочь
из объятий дерзкого мальчишки, посмевшего угрожать ей, ЕЙ! В своем порыве рыжая
не заметила тонкую красную линию на горле, через которую не спеша начала
проступать багровая кровь. Она бросила взгляд на опущенный Рудольфом клинок, с
острия которого сорвалась капля точно такого же цвета и разбилась о стебли
травы на множество кровавых бусинок, мигом укатившихся к самому основанию.
Мертвенно-бледная ладонь обхватила шею, словно рыжая еще не до конца осознавала
суть случившегося, затем подняла ее на уровень глаз. Вся та живительная влага,
что давала силы ее роду, единственное, что было смыслом существования вампира,
сейчас медленно покидала ее не-мертвое тело. Рейн хищно провела языком по
пальцам, оставляя на губах подтеки, и сверкнула янтарными, полными первобытной
ярости, глазами.
- Рейн, прошу тебя,
одумайся. Просто отдай мне то, что я хо...
- Мальчиш-ш-шка... Ты
глуп. Тэ ашшха. - Вампирша вновь зашипела, преображаясь сильнее и превращаясь
из прекрасной, но холодной женщины в яростного монстра из самых худших кошмаров
смертных. Смертельно-точные клыки сверкнули в сиянье полной Луны. Все более и
более внутренний Зверь брал контроль над разумом, стремясь вырваться из тесного
ненавистного плена, в котором Рейн держала его долгие годы, если не
десятилетия. Он был безумен, он хотел крови, и сейчас видел перед собой жертву.
Не говоря более ни слова, рыжая стремительно накинулась на свою добычу, желая
довершить все одним единственным движением, отточенным за столетия. Раздался
шум морского прибоя, треск ломающихся ребер, заглушаемый звериным рыком. Огонь
и лед схлестнулись друг с другом. Красная Смерть, Черная Жизнь. Их ненависть
была подобна их страсти, и закончилась так же быстро, как и вспыхнула. Глухо
упало на траву тело, следом приземлилось второе, и все стихло, разве что
кузнечики продолжали стрекотать так же беззаботно. Их энергичный концерт
нарушил хруст сырой травы, уступающей натиску тяжелых шагов.
- Мэ ош-ашшха, меа шам.
Мэ т'ашшха - Крылатый смотрел, как из разорванного горла Рейн вместе с
последними остатками крови уходит и ее существование. Его когти, сохранившие
остатки ее плоти, покидала та же самая кровь, уже неспособная спасти свою
обладательницу. Теперь уже бывшую обладательницу. Волк опустился рядом с
жертвой, протянул лапу и уже рукой с чавканьем вытащил клинок из груди Рейн.
Бросил последний взгляд на желанную когда-то женщину, накинул капюшон и
растворился в ночи среди высокой шумящей травы.